Убить,чтобы остаться [Город слухов. Дом на горе. Уберегите ее от злого глаза. Убить, чтобы остаться] - Хью Пентикост

Джерико обошел автомобиль, сел за руль. Пиджак пропитался водой. Волосы слиплись, на бороде блестели капельки воды. Он вытащил из кармана носовой платок, вытер лицо и руки. Женщина так и сидела, привалившись к дверце. Он наклонился к ней, протянул руку, чтобы нажать стопорную кнопку. Его окатило волной перегара. Он коснулся холодной как лед руки женщины.

— Она была пьяна, — говорил мне потом Джерико. — Нализалась до чертиков. У меня даже возникло желание открыть дверцу и вывалить ее в кювет.

К пьяницам отношение у Джерико однозначное. Сам он не трезвенник. И не против шумной пирушки. Но терпеть не может тех, кто пьет ради того, чтобы пить. Он презирает мужчин, которые норовят усесться в уголке, опрокидывая стопку за стопкой. А уж пьяных женщин не переносит.

— Они забыли о том, ради чего живут на свете, — частенько слышал я от него. — Они перестали украшать нашу жизнь.

Тем не менее он не мог оставить женщину на дороге, пьяную или трезвую. Завел мотор «мерседеса», дал задний ход. Вырулил обратно на асфальт и поехал к Кромвелю. По пути пару раз взглянул на женщину. Лет тридцати, не больше. В другом месте и при других обстоятельствах ее можно было бы назвать красавицей.

У самого въезда в город находилась бензоколонка и мастерская по ремонту автомобилей. Джерико останавливался в мастерской в понедельник, когда приехал в Кромвель. В «мерседесе» забарахлило зажигание, и механик быстро все отрегулировал. На этот раз он подъехал к бензоколонке. Потряс женщину за плечо.

— Мы приехали.

Она не ответила и не шевельнулась. Только высокая грудь мерно поднималась и опускалась под мокрой одеждой.

Джерико выскочил из автомобиля и шмыгнул под навес бензоколонки. Юноша в комбинезоне приветствовал его улыбкой.

— Ну и в ливень же вы угодили.

— Да, не повезло, — кивнул Джерико.

— Если вы хотите заправить машину, мистер Джерико, подайте чуть вперед.

Похоже, весь Кромвель знал, кто он такой. Продавец бакалейного магазинчика, где он покупал консервы, Макклюэ, теперь вот этот парень. Наверное, агент по продаже недвижимости, через которого он снял студию, сообщил всему городку о его приезде.

— Посоветуйте, что мне делать, — обратился Джерико к юноше. — На дороге я едва не наехал на пьяную женщину. Она отключилась. Может, вы знаете, кто она? Ее же надо отвезти домой.

— Сейчас посмотрю. — Юноша накинул дождевик и прошел к «мерседесу». Глянул на женщину и тут же вернулся под навес, на его лице появилось странное выражение.

— Это Марсия Поттер.

— Так кому нам позвонить?

— Я думаю, ее мужу. Джиму Поттеру.

— Что ж, давайте ему позвоним.

Они прошли к телефону-автомату. Юноша нашел в справочнике нужный номер, Джерико бросил в прорезь десятицентовик, набрал номер. Им ответили длинные гудки. Похоже, никто не собирался снимать трубку в доме Поттеров.

— У вас в городке должен быть полицейский, не так ли? — спросил Джерико.

— Вик Салли, — ответил юноша.

— Так позвоним ему. — Джерико начал проявлять нетерпение.

— Тогда ей придется туго. — Юноша взглянул на «мерседес».

— Ну и черт с ней. Я не собираюсь торчать здесь всю ночь, — рявкнул Джерико.

— Она освобождена условно. Если Салли найдет Марсию пьяной, он арестует ее. Если она снова появится на людях пьяной, ей придется отсидеть год за решеткой.

— Снова?

— Она — алкоголичка, но ее нельзя не пожалеть. В июне ее ребенок утонул в озере. Мальчик, восьми лет.

— Это ужасно, — покачал головой Джерико.

— Конечно. Видите ли, она заснула на берегу и не услышала, как ребенок звал на помощь. Муж, естественно, винит ее в смерти сына. Да и остальные тоже. Никто не питает особых симпатий к алкоголикам. Но парень у нее был хороший. Крепкий, здоровый мальчик. Примерно два месяца тому назад она и ее муж обедали в «Макклюэ-хауз». Она, естественно, набралась.

— Муж покупал ей спиртное? — Синие глаза Джерико внезапно зажглись холодным огнем. Любой пьяница — идиот. Но алкоголик-то больной человек.

— Наверное. — Юноша пожал плечами. — Они обедали вместе.

— Разве можно приводить алкоголика туда, где пьют?

— А куда еще? «Макклюэ-хауз» — единственное приличное заведение в городе.

— Я проезжал «Молочную королеву».

Юноша рассмеялся.

— Уж туда-то Поттеры не пошли бы никогда.

— И напрасно. Так что произошло?

— Две женщины за соседним столом судачили о ней, говорили, что она виновата в смерти ребенка. Она их услышала. Взяла бутылку и набросилась на них. К счастью, она их не убила. Разумеется, они обратились в суд. Судья пожалел миссис Поттер. Он понимал, каково ей после смерти сына, и подчеркнул, что терпеть не может сплетен. Он дал ей год условно, требуя, чтобы она бросила пить на людях. Если Салли заберет ее в пьяном виде, она тут же отправится за решетку.

Запьешь тут, подумал Джерико. Восьмилетний сынишка!

— Где она живет?

— Примерно в миле от города по Дороге-4. Справа увидите почтовый ящик с надписью «ПОТТЕР».

— Давайте окажем даме услугу, — вздохнул Джерико. — Вы нас не видели, так?

— Конечно, — улыбнулся юноша.

Едва ли он будет держать язык за зубами, подумал Джерико, направляясь к машине…

Марсия Поттер долго находилась под дождем, если шла пешком от дома до того места, где ее подобрал Джерико. Дорога-4 начиналась на другой стороне города. Она отшагала четыре или пять миль.

Дом Поттеров он нашел легко, не только по почтовому ящику, но и по освещенным окнам.

Джерико свернул на подъездную дорожку и нажал на клаксон. Безрезультатно. Во всех окнах горел свет, но гудка, похоже, никто не услышал. Он вновь попытался разбудить Марсию. Та застонала. Дождь лил с той же силой. Ругаясь, Джерико вылез из кабины и открыл дверцу со стороны сиденья пассажира. Если б он не подхватил Марсию, та вывалилась бы на грязную подъездную дорожку.

С женщиной на руках он поднялся на крыльцо и нажал кнопку звонка. Никто и не подумал открыть ему дверь.

— Есть тут кто-нибудь? — раздраженно закричал он, но ответа не получил.

Тогда Джерико повернул дверную ручку. Дверь подалась, и порыв ветра тут же распахнул ее. Он внес женщину в дом и ногой закрыл за собой дверь.

В гостиной, все еще держа Марсию на руках, осмотрелся. Комната ему понравилась. Добротная мебель, удобное, обтянутое красной кожей кресло, полки с книгами, китайская ширма в одном углу. Поттеры подбирали вещи, которые им нравились, не думая о том, как они сочетаются друг с другом. Чувствовалось, что это жилая комната, а не музей. На низком кофейном столике он заметил пустую бутылку из-под шотландского виски, ведерко со льдом и бокал. Марсии Поттер, понял он, не хватило одной бутылки, и она отправилась на поиски второй.

— В тот момент я начал думать так же, как жители Кромвеля, — потом признался он мне. — Марсия уже не вызывала у меня добрых чувств.

Дверь в дальнем конце комнаты вела в коридор. Джерико с Марсией на руках пересек гостиную, вошел в коридор, заглянул в первую дверь по правую руку и, похоже, попал в комнату Марсии. На столике у кровати горела лампа. Флаконы с лосьонами, духами, одеколоном, баночки с кремом и пудрой стояли на туалетном столике под зеркалом.

Джерико опустил Марсию на кровать. Он сделал все, что мог. И теперь имел полное право ехать домой и переодеться. Кому приятно ходить во всем мокром. Он уже поворачивался к двери, когда заметил фотографии, лежащие на столике. Фотографии маленького, улыбающегося светловолосого мальчика. Его фотографировали в течение нескольких лет. У нее был очаровательный ребенок, отметил Джерико. Какое, должно быть, потрясение испытала эта женщина, когда он утонул, пока она спала пьяным сном. Чего уж тут удивляться, что ее муж не ночует дома?

Он повернулся к Марсии. От озноба у нее стучали зубы. Джерико взял ее за плечи и с силой потряс. Он хотел привести ее в чувство, потому что она могла заболеть воспалением легких, если б осталась в мокрой одежде. Но у Марсии даже не дрогнули веки.

Выругавшись, Джерико начал раздевать ее. Снял туфли и чулки. Сунув руку под плечи, приподнял, чтобы снять жакет и блузку. За ними последовали юбка и мокрые трусики. Он оглядел Марсию.

— Большая грудь, широкие бедра, фигура женщины-матери, — рассказывал он мне. — Женщин такого телосложения прославили художники ренессанса. Возьми Рембрандта и его Данаю. — Он заметил усмешку в моих глазах. — Об этом я и не думал, идиот. По моему разумению, в любовной игре должны участвовать двое. А она более всего напоминала труп.

Джерико прошел в смежную со спальней Марсии ванную, нашел широкое махровое полотенце и вернулся к кровати. Ее ледяное тело сотрясалось в ознобе. Он начал энергично растирать ее спину и грудь полотенцем, пока кожа не порозовела. После этого уложил Марсию под одеяло. Но ее все еще трясло.